— Камрады! Все сюда! Здесь выход!
Через несколько секунд раздался топот, и камрады со стонами и руганью повалили наверх. Пропустив перед собой человек десять-пятнадцать, я двинулся за ними. Наверху нас уже дожидались: сотни две эсэсовцев пополам с полевой жандармерией, несколько броневиков и куча мотоциклов с пулеметами. Хорош бы я был, сунувшись на прорыв в одиночку! Но теперь все внимание встречающих было отвлечено появившимися до меня любителями кино. Обстановка прояснилась, инцидент признан случайным, раненых уже начали бинтовать… И все это на фоне расцвеченного разрывами неба, где значительно выше зенитного огня плыли силуэты длиннокрылых, кажется, даже шестимоторных, самолетов. Их было всего три. Что-то маловато для массированного налета… И тут из-под фюзеляжа одного из них отделился массивный продолговатый предмет. Через несколько секунд над продолговатой болванкой расцвел купол парашюта… Видя, как самолет после сброса закладывает резкий, почти «истребительский» вираж и, форсируя моторы, уходит, набирая высоту, я задохнулся от ужасной догадки… Один самолет — одна бомба — один город… Это было, только не здесь и не сейчас. На другом конце «шарика» и через год… Или оно еще будет? Почувствовав нарастающий зуд в пятках, я рванул изо всех сил за угол, и в этот момент за спиной что-то со страшной силой взорвалось. Описать это невозможно, кому интересно — смотрите хронику, снятую в Неваде или в Семипалатинске… Главное, что это быстро… Ударная волна сбила меня с ног, куда-то покатила, я ударился плечом с такой силой, что в глазах потемнело…
…А потом я понял, что опять куда-то падаю, на сей раз спиной вперед. Видимо, на этом мой «дебют» был завершен. Все горшки были разбиты, и я опять мог падать куда угодно… Но одновременно я вдруг начал понимать, что к чему и зачем все это… Снова перед глазами пошла хроника, но на сей раз это было что-то вроде отчета или «информации к размышлению».
Плимут был запасной целью. Основной была база новейших бомбардировщиков люфтваффе «Арадо Е-556» (это их я видел в полете над городом) в 82 километрах от него. «Арадо» очень беспокоили американцев с тех пор, как эскадра KG.200 в начале 1944-го начала провокационные разведполеты над побережьем США, используя аэродром подскока на Азорских островах. Американские истребители не могли достать этих реактивных монстров, а бомбежки В-29 с аэродромов в Марокко и Алжире не могли дать должного эффекта, тем более что основная база эскадры была хорошо замаскирована и частично укрыта под землей (ее строили около 40 тысяч евреев и английских военнопленных, которых по окончании работ ликвидировали). Вся надежда американцев была на новейший межконтинентальный бомбардировщик В-36 и атомную бомбу. Правда, бомба была всего одна, первое атомное взрывное устройство янки опробовали в Аламогордо в декабре 1943-го и большего количества зарядов изготовить еще просто не успели. Но соблазн был велик — разведка доносила, что на авиабазе реактивных «Арадо» складированы огромные запасы новейших отравляющих веществ группы Z, причем практически вне укрытий. Их подрыв мог разом покончить чуть ли не со всеми немецкими войсками на территории Англии, а о гражданских в Вашингтоне как-то не думали. К тому же на американскую разведку очень кстати вышел некий «представитель Сопротивления», который гарантировал, что для более точного наведения «специальной бомбы» на цель он в условленный момент доставит на место и включит портативный радиомаяк. И все шло хорошо, до последнего момента, когда маяк так и не включился. Пришлось атаковать запасную цель, а дальше началось самое интересное…
«…Применение американской стороной ядерной бомбы (эквивалент — 20 тыс. тонн тринитротолуола) 9 августа 1944 года по району Плимута было бесприцельным и не достигло ни одной из поставленных целей. Город был разрушен почти полностью, в атомном пламени сгорели десятки тысяч людей, в том числе крупнейшее в Англии гетто, еще больше было ранено и подвергнуто радиоактивному облучению. При этом не пострадал ни один крупный военный объект гитлеровской Германии, а ее армия не понесла никаких весомых потерь. Президент Рузвельт направил генералу Спаатсу телеграмму, где требовал продолжения атомных бомбардировок оккупированных Германией территорий по мере готовности ядерного оружия. Однако готовых ядерных устройств не имелось в наличии. Кроме того, американская военщина не была поставлена в известность о возможности ответных мер противника. Несомненно, правящие круги гитлеровской Германии не могли не принимать во внимание наличие у противника данного мощнейшего оружия и должно было учитывать этот факт в своих дальнейших действиях. Но в итоге предпринятый 15 августа 1944 года ответный ракетный удар гитлеровской Германии по территории США стал полной неожиданностью для правительства Соединенных Штатов и стал главной причиной, по которой США были вынуждены заключить перемирие на германских условиях, а затем и капитулировать. Два германских ядерных заряда (крылатые ракеты V-4, запущенные с подводных лодок), примененные 15 августа, минуя полигонные испытания, имели суммарную мощность около 26 тыс. тонн тринитротолуола. В результате германской атомной бомбардировки были полностью разрушены Нью-Йорк и Портленд, погибли около 200 тыс. человек, пострадали более 750 тыс. мирных жителей. Применение атомной бомбы США и ответное применение двух атомных бомб гитлеровской Германией преследовало скорее политические, а не военные цели. Демонстрацией нового оружия огромной разрушительной силы правящие круги США намеревались укрепить свои военные и политические позиции, запугав противника. Но ответный удар гитлеровской Германии показал воротилам Уоллстрит эфемерность их намерений — установить свое господство в мире, опираясь на монопольное применение нового страшного оружия. Политические и военные круги США наконец поняли, что война проиграна. Свертывание военной и экономической помощи американским марионеткам по всему миру предопределило дальнейший военный и политический крах США… Крах американской плутократии и окончание войны в Евразии поставили перед Коммунистической партией СССР ряд новых больших и сложных задач. Необходимо было, опираясь на союзный договор с гитлеровской Германией 1941 года и преимущества социалистического способа производства, восстановить и развивать далее основные отрасли народного хозяйства и воссоздать военную мощь СССР, не пренебрегая экономической и технической помощью извне. Уже в 1945 году стало ясно, что союз с Германией, вынужденно заключенный в 1941 году, — явление временное, и уже очень скоро последует новое столкновение двух геополитических систем. Как сказал И. В. Сталин на январском 1946 года пленуме ЦК ВКП(б), „необходимо держать порох сухим, поскольку любые военные и политические союзы недолговечны, как показывает опыт…“».